Ретро-путешествие по московским вкусным заведениям времен СССР

Одним из самых известных ресторанов советской столицы был респектабельный «Метрополь» на проспекте Маркса - ныне Театральный проезд.

Попасть туда считалось большой удачей, как и в респектабельный «Славянский базар», старую, добрую «Прагу» на Арбате. Цены, в общем, были доступные для советского среднего класса, но слишком много было желающих. И потому у ресторанов постоянно змеились очереди. Впрочем, они были в Советском Союзе везде и всюду.

Более подробно – о «Праге». Персонал в ресторане был вышколенный – повара и официанты только высших разрядов, метрдотели важные, как министры. И обстановка впечатляла - хрустальные люстры, золоченые канделябры, фирменная посуда - тарелки и фужеры с синей каймой и логотипом Праги.

Все перечисленные рестораны были старыми, еще дореволюционными, а вот «Седьмое небо», которое тоже было популярным, вознеслось на высоту более трехсот метров в 1967 году. Пол ресторана, расположенного на Останкинской башне, непрерывно вращался, и это немного пугало. Известный актер Георгий Милляр выразил свои чувства так: «Нам пить осталось так немного, / Уж мы теперь совсем не те, / У ресторанного порога, / На ненормальной высоте».

Еще один элитный известный ресторан – «Арагви» на улице Горького – ныне Тверской. Когда-то сюда заглядывал Лаврентий Берия, который располагался, конечно, не в общем зале на виду у всех, а в отдельном кабинете. Сюда испуганные официанты подавали ему харчо и шашлык по-карски. Ресторан славился именно этими и другими кавказскими блюдами.

В просторных залах, под огромными панно художника Ираклия Тоидзе, автора знаменитого плаката «Родина-мать зовет!», лакомились знатными кушаньями известные политики, среди которых были сын вождя Василий Сталин, космонавты, поэты, артисты – Фаина Раневская, Галина Вишневская, Алла Пугачева. Да кого тут только не было!

Недалеко от «Арагви» находилась не менее известная «Астория». Многие ходили сюда не только «погурманить», но и послушать артистку Беату Кочуру, которая пела по-русски и польски. Во время войны в «Астории» - в то время он был коммерческим рестораном - кутили фронтовики, попавшие в Москву перед отправкой на фронт. Они топили в вине и водке свой страх…

В сороковых годах ресторан стал называться «Центральным». Здесь снимали эпизод из сериала «Место встречи изменить нельзя», в котором Шарапов, преследуя Фокса, выпрыгивает через разбитое окно на улицу. По сценарию эта сцена происходила в «Астории», которой уже не было.

Другой эпизод этой картины – с Манькой-облигацией - запечатлели в «Поплавке» - плавучем ресторанчике с узкими залами-каютами, который стоял на Москве-реке неподалеку от кинотеатра «Ударник». Заведение не поражало своим видом, но там было как-то уютно. И довольно дешево.

На Пушкинской площади, где уже три десятка лет властвует «Макдоналдс», когда-то было кафе «Лира» – культовое заведение московской молодежи. Сюда приходили послушать музыку, потанцевать. И выпить коктейль - «Привет» стоил полтора рубля, «Шампань-коблер» - два. «Юбилейный» - на полтинник дороже. Не так уж и дорого, даже бедным студентам было по карману. Но попасть в «Лиру» было непросто. Однако и здесь заветная купюра решала все проблемы. Это подтверждал в своей песне Андрей Макаревич:

У дверей в заведенье народа скопленье,

Топтанье и пар.

Но народа скопленье не имеет значенья -

За дверями швейцар.

Неприступен и важен стоит он на страже

Боевым кораблем.

Ничего он не знает и меня пропускает

Лишь в погоне за длинным рублем…

Недалеко от «Лиры», на месте нынешнего сквера на Пушкинской площади стояли невысокие дореволюционные строения. В одном из них, выходящем на Тверской бульвар, располагалась шашлычная «Эльбрус». Там, кроме главного блюда, подавали цыплят-табака. Это кушанье, кстати, было очень популярно и не раз удостаивалось внимания известных литераторов. Например, Александра Галича: «А я цыпленка ем табака, я коньячку принял полкило…». Многие так и поступали.

Пользовался успехом «Узбекистан» на Неглинке - первый ресторан среднеазиатской кухни в Москве. «Кто-то, в доску пьян, / стучался в ресторан «Узбекистан», / куда его, конечно, не пускали», - усмехался Евгений Евтушенко.

Вскоре Высоцкий написал стихотворение «Мы в очереди первые стояли», где были такие строки: «А люди все кричали и кричали, / А люди справедливости хотят: / «Ну как же так?! Мы в очереди первыми стояли, / А те, кто сзади нас, уже едят!»

Высоцкий с другими актерами Театра на Таганке часто заглядывал в другой ресторан, довольно скромный, под названием «Кама» на Верхней Радищевской. Заведение вплотную примыкало к театру.

Двухэтажный дом был историческим – там Пушкин встречался со своим другом Вяземским, Но его все равно, в конце концов, снесли…

Историк кулинарии Павел Сюткин напомнил особенность советского общепита – незнакомых людей в ресторанах и кафе официанты сажали за один столик: «Сегодня это трудно себе представить. Но лет сорок назад, зайдя туда пообедать, можно было оказаться за одним столиком с усталым командировочным из Нарьян-Мара или симпатичным усатым Гоги из Тбилиси.

Если советская публика относилась к этому соседству с пониманием (спасибо за то, что в ресторан пустили), то иностранцев это изумляло. В в мае 1967 года в американской газете «Нью-Йорк Таймс» был опубликован материал ее московского корреспондента. Там говорилось:

Ни одно кресло за столом не должно пустовать. Выбор столика и компании за ним принадлежит не клиенту, а распорядителю ресторана.

Так, влюбленная парочка почти наверняка будет посажена вместе с ворчливой супружеской четой среднего возраста. Официантки, чаще всего, посадят пришедшего перекусить одинокого мужчину за столик к такой же одинокой женщине, независимо от их собственных намерений. А западный путешественник может быть удивлен непосредственным соседством с русско-грузинским завтраком, состоящим из сосисок, пива или бокала коньяка».

Напоследок о шашлычных, которые всегда были заполнены. Одно из них - заведение, прозванное «Антисоветским», располагавшееся напротив гостиницы «Советская» на Ленинградском проспекте. После долгого стояния в очереди посетители входили в продымленный зал и часа через два-три уходили – сытые, нетрезвые и радостные оттого, что вечер удался, а завтра - новый день, и опять непременно произойдет что-то хорошее.

Неплохими шашлыками славилась ВДНХ – их предлагали «Ташкент», «Золотой колос», «Лебедь». И качество клиентов устраивало, и цены были невысокими. Только опять же очереди…

Вспоминается и шашлычная у Белорусского вокзала, которая ни убранством, ни особым угощением не выделялась, зато славилось «удобством» - туда можно было принести бутылочку, и официантка переливала ее в графин и маскировала под компот. Естественно, она получала награду за свое гостеприимство…